С утра было промозгло, пасмурно, мокрый снег с дождем. И так попеременно почти весь день. К четырем часам немного прекратилось, но все равно, снежная жижа грязным войлоком скапливалась у обочин. Рыхлой серой ватой нависали облака, цепляли крыши домов.
А ему вдруг показалось, что брызнуло солнцем.
Кафе на углу у перекрестка, похожее на аквариум. Интерьер какой-то авангардистский. Но это все ерунда…
Перед столиком у самой витрины в желтой униформе с подносом – она…
В первый момент даже опешил. Смотрел на этот аквариум, который кому-то пришло в голову оборудовать тут, в промзоне, и не верил. А потом медленно, медленно его губы дернулись. Пока еще не в улыбке, нет.
Машинально отбился, разжав руку с телефоном, из которого неслись какие-то доводы и объяснения. Все разом отдалилось, отошло куда-то на задний план.
Нашел.
И тут же вылетело из головы все, что передумал за те три с половиной месяца, заместилось совершенно другим. Будто переключатель щелкнул, открывая новый отсчет. Теперь другая игра пойдет. По его правилам, в его пользу. Неосознанно сжались кулаки, мужчина напрягся, ни дать ни взять, охотничий пес. Стойку сделал. Даже почему-то стало смешно.
Черт… В этот момент он вдруг чувствовал себя, как ребенок, которому только что подарили новенькую игрушку. Или как мужик, когда он в первый раз собирается сесть за руль дорогущей шикарной тачки, которую хотел купить и купил.
Этот восторг обладания. Желание кружить вокруг своей игрушки, разглядывать со всех сторон, примериваться, тянуть удовольствие, испытывать его вечно…
– Останови, – негромко сказал он водителю. – Приехали.
Тот не совсем понял, потому что они и без того стояли в пробке, оглянулся на хозяина. Мережков глазами показал на обочину за перекрестком. А у самого, словно что-то большое разрослось в груди. Вдохнул глубоко. Все. Нашел.
Теперь не спугнуть прежде времени, чтобы опять не ушла. Теперь уж наверняка.
Как только пробка сдвинулась с места, шофер припарковался на той стороне перекрестка, прямо под за знаком, запрещающим парковку. Да и х*** с ним. Эти вопросы уладить легко.
На улице темнело, а Мережков сидел в машине, глядя на большие, ярко освещенные стеклянные витрины кафе напротив, и ждал. Как хищник в засаде. Клёвое ощущение. Теперь-то он не торопился, теперь можно было сколько угодно ходить кругами и примериваться, откуда напасть. Теперь она никуда не денется.
Троих людей своих послал, чтобы перекрыли все ходы-выходы. Еще двоих внутрь, закрыть кафе и занять столик. Смотрел, как зал постепенно освобождался, и созревал.
Наконец в кафе не осталось никого, кроме персонала, а на улице стемнело окончательно. Сейчас. Открыл дверь и вылез из машины. Не глядя ступил в грязноватую снежную кашу у края обочины.
Немного жижи затекло в обувь. Но в тот момент он этого не почувствовал. Пересек улицу, толкнул дверь кафе и вошел.
Лене эти двое, появившиеся в кафе, не понравились. Необычные посетители. Вели себя странно, вызывали тревогу. Еще более странным показалось, что они пожелали снять кафе на весь вечер. Мол, закрытое корпоративное мероприятие. Один переговорил с хозяйкой, сделал странный, но дорогой заказ и внес предоплату. Другой так и стоял у входа.
Странные типы. Взгляды холодные, острые.
Девчонки обрадовались, можно подзаработать. А ей неспокойно, неспокойно, но деньги нужны. Нужны, черт бы их побрал! Она и так какое-то время сидела без работы.
Забилась в комнатенку для официантов, уставилась на себя в зеркало. Работать надо. Усилием воли подавила тревогу, заставила себя успокоиться.
– Лена, выйди в зал, там посетитель.
Голос хозяйки.
– Почему я?! – хотелось крикнуть. – Неужели других нет никого?
Отчего-то аж затряслось все внутри.
А почему не ты? Спросила мысль.
– Сейчас, – проговорила, поправила волосы и вышла.
За столиком в центре пустого зала сидел он. Мужчина… Мужчина, который ее изнасиловал.
Ей показалось, свет померк.
Когда переживаешь чужие эмоции вживую, как в реальном времени, они могут быть даже сильнее, чем собственные. У присутствовавших в зале суда всплеск по ощущениям был как столкновение волн ледяной воды и пламени.
По залу пошел ропот.
– Протестую! Это насилие над нами, прошу на сегодня прервать слушания! – раздался голос представителя коллегии прокуроров.
– Протест отклонен, – холодно проговорил секретарь. – Мы тут не кисейные барышни. Если будем прерываться каждые пять минут, подсудимый не доживет до окончания слушаний.
– Тогда дайте хотя бы перерыв, – обратился к секретарю Сабчаковский.
– Объявляется короткий перерыв, – ровно, не повышая голоса, продолжил секретарь. – Из зала никто не выходит. По сигналу всем вернуться на места.
Секретарь остался надзирать за обстановкой, а остальные сразу рассредоточились и разбились на группки. Джейми так и продолжил стоять рядом с Маришей. Шлем он не снял, нельзя.
Молодой прокурор молчал, поводя шеей. Для него это тоже была первая детальная реконструкция и ощущения она вызывала двойственные. Он не изменил своего убеждения, просто смог яснее понять некоторые мотивы.
К ним с крайне недовольным видом приблизился Сабчаковский.
– Вы же понимаете, что происходит? – спросил у Джейми, игнорируя адвоката Климову.
– А что происходит, коллега? – спросил Игорь Наумович.
Он появился, как всегда, незаметно.
– Неужели вы не видите, что эти эмоциональные всплески затрудняют восприятие? Размывают истинную картину? Идет подмена…
– Коллега, – спокойным тоном проговорила адвокат Климова. – Детальная реконструкция является официально узаконенной процедурой.
Тот при слове «коллега» кисло скривился. А зря. Адвокат Климова посмотрела на него поверх больших черных очков и заботливо добавила:
– Я понимаю, возраст. Если процедура вызывает эмоциональные перегрузки, может, стоит взять паузу, отдохнуть?
– Вы… – задохнулся маститый прокурор. – Вы…!
– Дмитрий Дмитрич, позвольте вас на два слова, – как ни в чем не бывало вмешался Игорь Наумович Гершин и увел под ручку кипевшего возмущением Сабчаковского.
– Климова, ты страшный человек, – услышала она сдавленный голос Джейми, когда эти два монстра отошли достаточно далеко.
– А? – она обернулась, вся такая воздушная, в белых адвокатских одеждах, с беленькими крыльями.
– Я хотел сказать, что ты достойный противник, – выразил свою мысль ее оппонент, а потом добавил. – Пошли в круг, сейчас секретарь подаст сигнал.
– Откуда знаешь?
Он оглянулся:
– Думаю, тут все слышали ваш разговор с Сабчаковским и получили массу позитива. Теперь можно продолжать.
Джейми не ошибся, секретарь зорко наблюдал за обоими коллегиями. Как только господа судейские отвлеклись от темы слушаний и начали переглядываться, давясь смешками, объявил, что перерыв окончен.
Представители коллегий заняли свои места.
И все вернулось в ту самую точку.
Мир схлопнулся. Сузился в одну точку. В какой-то тоннель.
А в конце этого тоннеля за столом сидел мужчина с нечитаемым выражением лица. Руки сложены на столе. Какой-то странный взгляд, в глазах будто тлеющие угольки.
– Лена, клиент VIP, в наши края такие не забредают, а ты опыт работы имеешь, выручай, – успела ей шепнуть хозяйка. – Обслужи столик. Он огромные бабки платит!
Холод стремительно заливал ее.
Господи, ну до чего же ситуация напоминала ей уже пройденное…
В первый момент хотелось развернуться и бежать. Быстро, без оглядки. А потом пришло понимание, что бегство все равно не спасет. Не спасет.
И оставался мизерный шанс, что он ее попросту не узнает.
Сейчас он больше походил на застывшее изваяние, почти как в тот раз, когда она его в первый раз увидела. Память кольнула, подбросив ей несколько картин, напомнивших, что его видимому спокойствию доверять нельзя. Однако все-таки оставался шанс.
Пока смотрела, осознавала, в голове со страшной скоростью пронесся целый рой мыслей.
Нельзя показывать страх, может, тогда он не обратит на нее внимания. В конце концов, кто она для него? Так, маленький эпизод, развлечение на природе. Их миры попросту не соприкасаются, разные вселенные, вот и все. С какой стати ему помнить ее? Мало ли кого он…
С трудом подавила дрожь.
А кафе закрыли – так ведь он VIP клиент, с простыми людьми рядом не может. И это хорошо, не надо ему, VIP клиенту, с простыми людьми рядом. Просто не подавать вида, что они знакомы, он ее и не вспомнит.
– Знакомы?! – взорвалось в голове.
То, что между ними было, не повод для знакомства.
И осознание этого каким-то образом придало силы. Лена взяла приготовленный поднос, бегло оглядев, что туда насобирали. Дорогой коньяк (не подозревала, что в их забегаловке такой водится, не иначе как хозяйка из личных запасников вытащила), оливки, несколько сортов сыра, нарезанный лимон, фрукты…
Глубоко вдохнула полной грудью и подошла к столику.
– Добрый вечер, – не поднимая глаз, стала расставлять блюда.
Просто удивительно, как все повторялось. Он опять сидел и ждал ее. И опять прошло всего несколько минут, а ему казалось – вечность.
Наконец она появилась.
Женщина, которую он как ненормальный разыскивал больше трех месяцев. Женщина, на которой закоротило его половой рефлекс.
Сейчас. Скоро. Можно не спешить. Не уйдет.
Мережков очень внимательно всматривался в ее лицо, пытаясь понять, какого она сбегала от него? Неужели думала, не найдет?
А в глазах женщины в первые секунды отразился ужас.
Боится его. Вот и правильно, пусть боится. Он весь нервами изошел, пока разыскивал, это ей так просто с рук не сойдет.
Но ему почему-то не хотелось, чтобы она его боялась. Хотел узнавания, отклика, отголоска того, пережитого. В конце концов! Им же было хорошо вместе! Хорошо, так что…
Он знал это. Она не могла не помнить, такое не забывается.
Опять это идиотское желание увидеть ее улыбку.